Гаснет день - и звон тяжелый
В небеса плывет:
С башни старого костела
Колокол зовет.
А в костеле - ожиданье:
Сумрак, гул дверей,
Напряженное молчанье,
Тихий треск свечей.
В блеске их престол чернеет,
Озарен темно;
Высоко над ним желтеет
Узкое окно.
И над всем - Христа распятье:
В диадеме роз,
Скорбно братские объятья
Распростер Христос...
Тишина. И вот, незримо
Унося с земли,
Звонко песня серафима
Разлилась вдали.
Разлилась - и отзвучала:
Заглушил, покрыл
Гром органного хорала
Песнь небесных сил.
Вторит хор ему... Но, боже!
Отчего и в нем
Та же скорбь и горе то же, -
Мука о земном?
Не во тьме ль веков остался
День, когда с тоской
Человек, как раб, склонялся
Ниц перед тобой
И сиял зловещей славой
Пред лицом людей
В блеске молнии кровавой
Блеск твоих очей?
Для чего звучит во храме
Снова скорбный стон,
Спеша дымными огнями
Лик твой озарен?
И тебе ли мгла куренья,
Холод темноты,
Запах воска, запах тленья,
Мертвые цветы?
Дивен мир твой! Расцветает
Он, тобой согрет,
В небесах твоих сияет
Солнца вечный свет,
Гимн природы животворный
Льется к небесам...
В ней твой храм нерукотворный,
Твой великий храм!
1889
