Я бодрствую, но вещий сон мне снится. Пилюли пью — надеюсь, что усну. Не привыкать глотать мне горькую слюну: Организации, инстанции и лица Мне объявили явную войну — За то, что я нарушил тишину, За то, что я хриплю на всю страну Затем, чтоб доказать — я в колесе не спица, За то, что мне неймётся, за то, что мне не спится, За то, что в передачах заграница Передаёт блатную старину, Считая своим долгом извиниться: "Мы сами, без согласья..." — Ну и ну! За что ещё? Быть может, за жену — Что, мол, не мог на нашей подданной жениться, Что, мол, упрямо лезу в капстрану И очень не хочу идти ко дну, Что песню написал, и не одну, Про то, как мы когда-то били фрица, Про рядового, что на дзот валится, А сам — ни сном ни духом про войну. Кричат, что я у них украл луну И что-нибудь ещё украсть не премину. И небылицу догоняет небылица. Не спится мне... Ну как же мне не спиться! Нет, не сопьюсь — я руку протяну И завещание крестом перечеркну, И сам я не забуду осениться, И песню напишу, и не одну, И в песне я кого-то прокляну, Но в пояс не забуду поклониться Всем тем, кто написал, чтоб я не смел ложиться! Пусть даже горькую пилюлю заглотну. 1973