Утро Шум зари мне чудился, кипучий муравейник отблесков за тучей. На ограду мрака и огня, на ограду реющего рая облокачивался Зодчий Дня, думал и глядел, не раскрывая своего туманного плаща, как толпа работников крылатых, крыльями блестящими треща, солнце поднимает на канатах. Выше, выше... выше! Впопыхах просыпаюсь. Купол занавески, полный ветра, в синеватом блеске дышит и спадает. Во дворах по коврам уже стучат служанки, и пальбою плоской окружен, медяки вымаливает стон старой, удивительной шарманки... Берлин, 5. 12. 24.