Хочеш знати, чим справді було те, що так колись пишно цвіло, що на серце наводило чари, світ вбирало в злотисті примари, те, що сяло, мов чистий кришталь, а безжалісне й гостре, мов сталь. Приторкнутись ти хочеш близенько, придивитись до нього пильненько, скинуть з нього покраси й квітки, одрізнити основу й нитки, – адже часом найкраща тканина під сподом просто груба ряднина. Залиши! се робота сумна, не доводить до правди вона. Глянь, смереки зеленії коси повбирались у ряснії роси. Не питай, чи то справді роса самоцвітна, всесвітня краса, чи то, може, те сонце здурило, в лелітки дощ холодний змінило, або, може, то хитрий вітрець з марних крапель сплітає вінець, або, може, то винна смерека, що показує росу здалека… Буркут, 10.08.1901