И дверцы скрежет: выпасть, вынуть. И молит сердце: где рука? И всё растут, растут аршины От ваших губ и до платка. Взмахнет еще и отобьется. Зачем так мало целовал? На ночь, на дождь, на рощи отсвет Метнет железный катафалк. Он ладаном обдышит липы, Вздохнет на тысячной версте И долго будет звезды сыпать В невыносимой духоте. Еще мостом задушит шепот, Еще верстой махнет: молчи! И врежется, и нем, и вкопан, В вокзала дикие лучи. И половой, хоть ночь и заспан, Поймет, что значит без тебя, Больной огарок ставя на стол И занавеску теребя.